Пиастры, пиастры!!! - Страница 24

Это был широкоплечий моряк с резкими чертами лица, изрезанного глубокими морщинами. Висок его был рассечен шрамом, отчего казалось что глаз косил. Усы свисали ниже подбородка, седая щетина напоминала щётку. Брови его были нахмурены, тонкие губы презрительно сжаты, он и не собирался благодарить нас за своё спасение. И держался он уверенно, без тени подобострастия или хотя бы благодарности — словно в наши обязанности входило выуживать всяких бродяг из воды и поить их ромом.

Он обвёл взглядом корабль и моряков, глазевших на него с немым ожиданием. Этого короткого взгляда в неверном свете фонаря ему хватило, чтоб сделать какие‑то выводы.

— Судя по всему, джентльмены, я попал в общество, подобающее для такого морского ежа, как я!

— Что Вы имеете в виду? — спросил приблизившись, капитан.

— Именно то, что сказал, сэр! Я вижу перед собой людей благородной профессии, представителем которой являюсь и сам.

— Вы говорите о профессии моряка?

— Я говорю о профессии моряка‑джентльмена! — хмыкнул незнакомец, выпив принесённую кем‑то кружку с грогом. — Буду рад присоединиться к Вашей команде, капитан Ингленд!

Капитан подозрительно посмотрел на здоровяка.

— Откуда Вам известно моё имя?

— Мне многое известно. — Ответил тот хмуро, не вдаваясь в обьяснения.

Капитану это не понравилось. Да и мне, честно говоря, тоже. Что‑то странное было в этом человеке, окружённом моряками на палубе «Короля Джеймса». Глаза его в колеблющемся свете фонаря вспыхивали красными огоньками, и держался он слишком уверенно для человека, судьба которого решалась в эту минуту. Он скалился, и крепкие зубы выделялись на его загорелом обветренном лице. И мне вдруг дико захотелось, чтоб капитан приказал выбросить его за борт, утопить, повесить, но только не принимать в команду. Было в нём что‑то угрожающее, страшное, даже потустороннее.

— И всё‑же… Вы не ответили.

— Капитан, кому же не известно имя прославленного капитана Ингленда, грозы южных морей?

Из его тона невозможно было понять, говорит ли этот человек комплимент или издевается. Капитан держался молодцом, ни тени смущения на лице. Лишь показное равнодушие, принятое в высшем обществе.

— Хорошо, Вы меня знаете. Теперь Ваш черёд представиться.

— Зовите меня Джеймсом.

— Может, Королём Джеймсом? — попытался скаламбурить Хэнки, но осёкся под холодным взглядом и поспешил спрятаться за спинами товарищей.

— Джеймсом — морским бродягой.

— И в качестве кого Вы желаете присоединиться к команде? Кем Вы служили ранее?

— Примите, кем пожелаете. Но имейте в виду, сэр, я был в своё время штурманом и квартирмейстером.

— Ценные навыки. Нам нужны опытные люди. И всё же, под каким именем записать вас в список команды?

— Джеймс Флинт. Да, Флинт.

— Добро пожаловать на «Король Джеймс», мистер Флинт!

С этими словами он был принят в команду. Знай наш капитан, чем это закончится…

Утром, после рассвета, мы принялись осматривать баркас.

Он был запятнан засохшей кровью. На дне валялись вещи, несомненно принадлежавшими ранее нескольким людям — пара ножей, три пары ботинок, несколько хороших камзолов, разряженный пистолет. Что сталось с их хозяевами, оставалось лишь догадываться. В одном из дорогих камзолов на груди была дыра с опалёнными порохом краями, он весь был в засохшей крови. На все расспросы, что произошло, Флинт либо отмалчивался, кидая свирепые взгляды вокруг, либо грубо шутил о том, как съел своих товарищей, проявлявших излишнее любопытство. Мы так и не смогли узнать правды и прекратили расспросы.

Спустя некоторое время, после определённых событий, я задумался: а шутил ли он?

Долговязый Джон быстро спелся с хмурым Флинтом. Несмотря на разные характеры, в этих двух людях было много общего.

Флинт никогда не рассказывал о себе. Он вообще ни с кем не общался, всё больше молчал и пыхтел трубкой. На всех смотрел свысока, но без презрения, выказывая этим своё превосходство. Мы не знали, откуда он родом — говор его нам не был знаком.

За работу не хватался, делал лишь то, что приказывал сам капитан. Несмотря на всю его физическую мощь, человек этот не был рождён для грубой работы. Но и для него нашлось место на корабле.

Флинт стал у штурвала, и с этим занятием он справлялся лучше всего.

Капитан заметил как‑то, что мы можем присоединить к «Джеймсу» еще один корабль, раз у нас появился опытный шкипер. Так и случилось в ближайшем будущем.

На наше несчастье. По вине Флинта я загубил свою бессмертную душу. По его вине руки мои первый раз обагрились кровью. Флинт подчинил нас своей власти и сделал такими же жестокими, как он сам.

Часть третья. СОКРОВИЩА

Глава 15. Джон Эйвори

Мы отправились дальше на восток. Вскоре, неподалёку от устья Лимпопо, повстречали одинокий фрегат, отбившийся от каравана. Это был корабль сопровождения, хорошо вооружённый и быстроходный. Отправившись разведать безопасный путь, он сбился с курса и был отнесён течением к берегу. Там он стал на якорь, и по всей видимости большинство команды высадилось на берег — несколько палаток и дым от костра не могли свидетельствовать об ином. Флинт предложил Ингленду захватить корабль врасплох, не мешкая, пока моряки не подготовились к бою. Сходка поддержала предложение Флинта, и капитану не оставалось ничего другого, как согласиться.

Моряки действительно не оказали сопротивления, так как их капитан лежал в лихорадке и не мог заставить моряков принять бой. А сами матросы не сочли нужным сложить головы за хозяйское добро. Без единого выстрела мы захватили превосходную добычу. Флинт оказался на высоте, и общим решением было оставить корабль под его управлением.